[NIC]Кэтерин Лестер[/NIC]Как же Кэтерин любила брата. Просто вот всей душой любила, вам не передать, насколько. Тут, конечно, всю любовь не опишешь одной фразой, сказав: "Он же родная кровиночка..!", потому что, во-первых, англичане так не выражаются, миледи, а во-вторых (и в более важных), мистер Гилкрист никакой кровиночкой Лестерам не был. Совсем никак, даже по двоюродной бабушке со стороны троюродной кузины внучатой племянницы второй жены третьего мужа твоей матери. Но, тем не менее, Андерса любили. А Кэтерин, разумеется, любила больше всех. Она по жизни в том, что касается чувств, была больше, шире, длиннее и так далее по списку... какое слово я забыла? Да, правильно, триумфальное многоточие, всех! Ей было приятно открыться, не подбирая заумных длинных слов в стиле времени, в которое они жили (и ни автора, ни саму Кэтерин нисколько не волнует, что по-другому люди изъясняться, видимо, банально не умели), она могла подбодрить в силу своих природных способностей и наклонностей. То бишь, представителям мужского пола внимания и сочувствия доставалось в разы больше, нежели женского. Так выходило, конечно же, случайно. Как еще могло-то быть? Словом, прийти к Кэтерин мог кто угодно, когда угодно и по какому хочешь поводу, и все без зазрения этим пользовались. Хотя, вру. Очень скоро все просекли фишку, что слушатель из нее так себе, как, в принципе, и собеседник, который может действительно ласково ответить, и направлялись за советом к младшей из сестер, а бедной, одинокой, покинутой всеми и вся...! — в общем, да, вот этой обаяшке Кэтерин приходилось коротать время в компании названного братца. Каких только тем они не перебирали! Проходились и по детству, и по юношеству, и Кэтерин припоминала Андерсу про то, как он боялся лошадей, а брат в отместку начинал перечислять все промахи девушки, поэтому все, конечно, предсказуемо заканчивалось надутыми губками и хмуро сдвинутыми бровями. Правда, в силу характера неусидчивая Кэтерин не могла долго усидеть на месте, даже если это был эмо-угол (спасибо, Создатель!), поэтому и ее обиды хватало на, скажем, минуты три. К тому же, ей было приятно слушать мя-агкий, ба-а-архатный, весь из себя такой вот голос брата, который сейчас, почему-то, был совершенно не таким, каким должен был быть по утвержденному самой мисс Лестер плану.
— Кэтерин, ты меня слушаешь вообще?
— Мистер Гилкрист, как же вас можно не слушать!.. А что ты говорил?
Последовал долгий и выразительный взгляд, который собеседница прокомментировала коротким смешком. Ну подумаешь, ну что с нее взять. Ну женщины!..

Отредактировано Lily Evans (2016-03-09 23:10:40)

[NIC]Кэтерин Лестер[/NIC]И вот наконец тирада Андерса закончилась. Удивительно, как за это время весна зиму не сменила, а ведь могло случиться и такое, мистер Гилкрист никогда не скупился на слова. Кстати, извинения в адрес Кэтерин таки поступили, она не могла этого не заметить и не черкнуть где-то в закоулках мозга галочку напротив графы "Помыкать братом". Когда же его извинения стали больше напоминать... нет, у такой бессвязной каши из предложений в принципе аналогов не существует, в общем, когда он начал лепетать что-то из ряда вон выходящее, прелестное, милое, совсем еще юное, с чудес... — мы отвлекаемся, лицо Кэтерин вытянулось, и девушка растерянно вперила в брата взгляд раскосых глаз. С какой это радости, хотелось бы ей узнать, он начал общаться таким образом? Какая молодая особа удосужилась откусить ему язык? Конечно, конечно, разумеется, Кэтерин была девочкой приличной. Более чем приличной, совсем приличной, ужас как. Она бы никогда не сказала такого вслух... при папеньке. Или Анастасии. Или Анабель, потому что нельзя не отдавать старшей сестре должное — она все-таки была еще более приличной, чем та мисс Лестер, о которой изначально зашла речь. Кселина бы в принципе не поняла, у нее на уме были одни кролики и нет, надеющиеся вы наши, никакого намека тут, увы, нет. А вот при мистере Гилкристе (правда, если рядом не было его многочисленных друзей; при посторонних Кэтерин каким-то мистическим способом удавалось держать лицо) можно позволить себе вся-а-аческие вольности. Поэтому Кэтерин взяла и задала вопрос так, как она его подумала у себя в голове секунду назад:
— И что какая-то очередная пигалица сделала с твоим языком, что ты едва можешь им ворочать? Что случилось у моего бра-а-атика? — стоило девушке растянуть это слово, как она словила долгий, выразительный, полный муки и усталости взгляд Андерса. Жили бы они века так на три позже, Кэтерин бы цокнула и воскликнула: "Дерьмо". Но, увы, она могла проделать это лишь на половину, потому лишь издала цокающий звук и с неподдельным интересом, теперь уже не отвлекаясь ни на что и ни на кого (это важно), прямо таки уставилась на брата. — Ну так? Ты сам признаешься, или мне задавать наводящие вопросы? Где ты был вчера вечером, позор нашей семьи!.. Давай мы сделаем из тебя коврик?

Отредактировано Lily Evans (2016-03-09 23:49:31)

Ага-а-а. Теперь нужно было приложить лишь толику усилий, чтобы слова "коврик", "мистер Лестер" и "Я люблю ее" как-то уложились в одну общую концепцию и объяснили мисс Лестер, о каких же высоких материях так пространно говорит ее брат. Причем, на одно слово приходилось десять вздохов. Хоть Кэтерин в математике была сильна только до определенного момента, но вот с этой величиной точно не путалась. Мозг барышни лихорадочно заработал.
Возможно, причина была в том, что Андерс подыскал себе не особо подходящую пару. Кто знает, может, папа хочет привести в дом четвертую маму, а дочери об этом даже не догадываются? А недопреемник оказался чуть более расторопным..! Но тут же Кэтерин одолели сомнения. Прямо, чтобы у отца семейства появилась новая пассия, а Фенелла об этом не знала. Это было за гранью всякой нормальности. Тогда-а?
— Может, ты все-таки просветишь сестренку, кто эта загадочная "она"? — судя по тому, как удивленно дрогнули темные брови брата, мистер Гилкрист не на шутку удивился этому вопросу. Как будто ответ был ясен изначально, только Кэтерин его прослушала. Но была одна маленькая загвоздка: все, что касалось дел любовных, не могло быть прослушано Кэтерин априори. В конце концов, как же она тогда поймет, чей это воздыхатель перед ней, ее или сестер. Последнее случалось крайне редко, конечно!.. Правда, подросла смена, называемая Анастасией. И время от времени мисс Лестер недовольно жевала шляпу по этому поводу. В конце концов, сначала должны выдавать замуж старших дочерей, а уж потом очередь доходит и до младшеньких! Но, если быть честной, то никаких претензий Анастасии предъявить было нельзя. С приезжими джентльменами она просто была до невозможного учтива и мила, как, впрочем, и со всеми другими, но...
— Так кто она! — чересчур поспешно и экспрессивно воскликнула девушка. — Какая-нибудь знатная дама, раскрытая связь с которой бросает тень на наш род? Или же чья-то дочь... Дочь! — лицо Андерса уже выражало поистине священные муки, но он держался. - Значит, таки дочь. А чья дочь? Судя по всему, я должна ее знать. Дочь, за которую убьет папа-а... Андерс Гилкрист...
Выражение лица девушки мгновенно изменилось. Она встала с кресла, на котором сидела до сих пор, таком чудном, уютном, чуть продавленном кресле, обитом плюшем, и отошла от названного брата на несколько шагов назад, чтобы суметь навсегда запечатлеть его образ в предательской по своей натуре девичьей памяти. Рука легла на припрятанный на манер внезапно появляющегося кошелька веер.
— Андерс Гилкрист! — и снова, девичья память. В запале Кэтерин даже забыла второе имя своего брата. — Как ты мог, черт тебя дери!
Бабах! Леди никогда не должна вести себя так, как мисс Лестер, но последней было на это... Скажем так, ее гораздо больше занимал подсчет ударов, обрушивающийся на братика.
— Моя сестра, как ты... Как у тебя вообще... Сволочь! — бойко, броско и... так по-женски.

[NIC]Кэтерин Лестер[/NIC]— Избавиться!?
Женщины - существа... гм... непостоянные. Если раньше Кэтерин удивил и разозлил одновременно сам факт того, что Андерс посмел влюбиться в ее сестру — впрочем, если бы он уделил больше внимания ей, то автор не думает, что мисс Лестер разгневалась так же сильно... - то сейчас она возмущалась по поводу того, что ее брат был черт-его-раздери непостоянным! Клянется он! Что избавиться пытался! То есть, он еще думал, нравится ли она ему или нет, значит, он сомневался, он не уверен, он... сто-о-о-оп.
По своей натуре она была до невозможного отходчива, и если все домочадцы привыкли к резкой и почти что молниеносной, то остальные люди, пересекавшиеся с Кэтерин реже, чем семья, уже к середине разговора терялись и отвечали односложно, попутно стараясь убрать из-под рук молодой Лестер колюще-режущие предметы, а так же все тяжелое, бьющееся, деревянное, эластичное - словом, все, что могло бы послужить оружием в руках хрупкой девушки. Андерсу такие меры предосторожности были чужды, и он, пострадав от этого (правда, не так сильно, как мог бы, но мы спишем это на юность и неопытность мисс Лестер!..), терпеливо ждал, когда же рука сестры опустится, а сама девушка перестанет так яростно и угрожающе... дышать. Кэтерин так и осела обратно на кресло.
Сказать честно, это был первый случай на ее памяти, когда ее брат, известный щеголь и прохвост, начал в чем-то сомневаться. То есть, раньше на него находило что-то вроде этого, мол, эту девушку выбрать, ту или же обеих, но чтобы выбирать из наличия девушки и ее отсутствия и в силу совести предпочитать второе...
— Да-а-а, мистер Гилкрист, — протянула темноволосая девушка и выразительно посмотрела на растерянного юношу. — Ты зеленый.
Андерс сдвинул брови. Всякий раз, когда его настроение хоть немного отличалось от того обыкновенного, заразительно поднятого, мисс Кэтерин считала своим долгом тонко намекнуть об этом дражайшему мистеру Гилкристу, ткнув на изменившийся от тоски цвет его кожи. Что удивительно, так это то, что девушка, при всей своей буре эмоций и бардаку в голове умудрялась чутко улавливать настроение брата и практически никогда, за исключением некоторых совсем уж странных случаев, не ошибалась. Может, именно поэтому Андерс и пришел именно к Кэтерин, с той сестрой, с которой он сдружился более всего.
— Впервые такое вижу. И как могла наша недотрога так сильно увлечь тебя, ума не приложу... — раскосые глаза почти что старшей сестры лукаво прищурились, девушка чуть ли не улюлюкала. — Многочисленные светские да... девушки все пороги нам обили, а тут, оказывается, нужна была смиренность и нежная, чистая доброта, кто бы мог подумать, что мой дорогой братик поведется именно на это...
Еще одного взгляда на потерянного для общества Андерса хватило для Кэтерин, чтобы что? - правильно, чтобы залиться веселым смехом.
— А ты рассказывай, рассказывай!..

[NIC]Кэтерин Лестер[/NIC]— Люди смеются, когда их на это провоцируют..! — девушка развела руки в сторону, копируя движения бабочки, и снова прижала кисти к груди, залившись в новом приступе смеха. Нет, это слишком смешно, это выше ее сил. Андерс Николас Гилкрист, для сестер Лестер он был самым примерным и любимым братом в мире ("Отвечай за себя, Кэтерин!"), но для всех прочих, а, возможно, для их отца в первую очередь молодой парень был самым известным не только в округе, но и за ее пределами повесой, которому ничего не стоит, не ударив пальца о палец, разбить пару-тройку женских сердец. Никто и не мог заподозрить, что когда-нибудь его внимание переключится со знатных барышень на кого-то намного более скромного, а главное — незаметного. Андерс привык относиться ко всем сестрам одинаково, никого не выделяя, ко всем относясь достаточно тепло, окружая каждую заботой, которую сестры иногда были не в силах друг друга обеспечить. Становилось понятным, отчего он так нервничает. Но до чего ведь забавно...
Уголки губ Кэтерин снова растянулись в улыбке, как вдруг Андерс произнес свою последнюю фразу, и мисс Лестер затихла. Она плохо помнила Анастасию маленькой, ведь разница между сестрами была всего ничего. Но Кэтерин всегда знала младшую сестру как сущего ребенка, тихого, не забитого и не забытого, но все-таки чересчур скромного и ласкового по сравнению со старшими сестрами. Дочери мистера Лестера не обладали дурным нравом, и ни про одну из них нельзя было так сказать, но коль у доброты и сердечности во все времена было поклонников больше...
— И когда это началось? — усмехнувшись, поинтересовалась девушка и пристала, подвигая кресло ближе к братскому. Эти движения были чисто инстинктивными: доверяя тайны старшему брату, Кэтерин часто шептала их ему на ухо, всерьез полагая, что даже у стен есть уши. И Андерс, с трудом скрывая расцветавшую на губах улыбку, слушал про сломанную куклу Кселины, которую Кэтерин запрятала в саду в кроличьей норе, чтобы младшая не нашла (помнится, с тех самых пор началось ее увлечение кроликами); про платье Анабель, которое она должна была надеть, в первый раз выезжая из дома, а Кэтерин нечаянно его испортила; наконец, про юношей, которых мисс Лестер видела на приемах и в своем доме. Девушка росла и вместе с ней росли и интересовавшие ее вещи, но мистер Гилкрист все так же терпеливо выслушивал и всегда находил выход из положения, выдумывая порой совершенно невообразимые, но исправлявшие все вещи. Нередко после этих разговоров обидчики сестер месяцами не появлялись в доме у Лестеров, сначала залечивая синяки, а потом восстанавливая уязвленное самолюбие и возвращая себе остатки чести и храбрости. Никто не произносил вслух, кто был тому виной, а мистер Гилкрист лишь загадочно улыбался и украдкой подмигивал темноволосой Лестер. Брат рядом, детка! - Не с бухты-барахты ведь ты... Знаешь, теперь мне стало понятно, почему у нас надолго не задерживаются молодые люди, которые обращают внимание не на нас!.. А я думала, это была изящная кара..!

[NIC]Кэтерин Лестер[/NIC]Кэтерин отозвалась растерянным вздохом. Никто, кажется, за всю ее недолгую жизнь не спрашивал подобного совета. Разве что Анна, но это было больше в шутку, чтобы покрасоваться и повздыхать от несчастной любви. Сейчас же, как подсказывало Кэтерин чутье, брат совсем не шутил. Молодая девушка сдвинула темные брови.
— Если это искренне, то незачем избавляться от подобного чувства, — прежде чем начать говорить, Кэтерин вздохнула, а уж потом тихо произнесла эти слова. По мере того, как она говорила, манера изложения становилась все уверенней и к концу монолога стало совсем понятно, каких взглядов на этот счет придерживается мисс Лестер. — Ты уже не раз показывал, как можешь вести себя с людьми, которых любишь. Мне в этом вопросе трудно не верить, мистер Гилкрист. Мы тебе всего лишь названные сестры и никто не обязывал тебя любить нас, но ты все равно это делал и был нам как родной. Но уз кровного родства у нас нет, а потому ты волен выбирать любую девушку..! Не думаю, что Анастасия дурно к тебе относится сейчас. А что насчет того, начнет ли после...
Кэтерин подняла глаза на брата и осеклась, заметив изменившееся выражение его лица.
— ...то это мы еще посмотрим! Тебе нечего бояться, Андерс, правда на твоей стороне. Если она полюбит тебя, вы будете счастливейшими людьми, поэтому, пожалуйста, не отказывайся от своих чувств. Нельзя пренебрегать тем, что тебе было так щедро послано. А щедро потому-у-у, что моя сестра очень хорошая девушка, несмотря на то, что иногда нечаянно перетягивает... одеяло внимания! — на себя, — девушка лукаво посмотрела на Андерса. — А наш отец не плохой человек. Ему не захочется отдавать нас в руки кому попало, но если ты сумеешь доказать ему, чего ты стоишь, то считай, что дело в шляпе! — Кэтерин звонко щелкнула тонкими пальцами. - Если ты знаешь, что любишь, то продолжай это дело. Кто знает, вдруг тебе снова повезет?