В Большом Зале было шумно. Ученица, приехавшая в Хогвартс всего день назад, уже успела впечатлить всех преподавателей и учеников волшебной школы. История её появления была загадочна и настолько волшебна, что никто не смел и сомневаться, что девушка неземной красоты по имени Мэри может что-то недоговаривать. Ведь как потрепала её судьба!
- Основатели этой школы были моими ровесниками, - дрожащим голосом произносила мисс Сью, и Лили, сидящая за длинным столом Гриффиндора прямо напротив метаморфини (а Мэри именно ею и была!), широко распахнула зелёные глаза и уставилась на девушку. – Но потом случилось нечто очень плохое, о чём даже не пишут в книгах по истории. Основатели Хогвартса поспорили с одной очень могущественной силой, которая погубила моих родителей, и она, зная, как я дорога моим любимым Годрику, Салазару, Хельге и Ровене, наслала на меня проклятие. Долгие века я провела в небытие, пока Школа, которую Основатели сделали в память обо мне по моим эскизам, процветала и воспитывала новых волшебников. Я рада, как я рада!..
Мисс Эванс поморщилась и отставила в сторону стакан с тыквенным соком, смотря на Мэри не особо одобряющим взглядом. Она вызывала у Лили противоречивые чувства: с одной стороны, Мэри была безумно хорошей, красивой и талантливой волшебницей, а с другой стороны… Она была слишком идеальной. Мэри Сью так и не попала ни на один факультет, потому что Распределяющая Шляпа не смогла решить, каких качеств в мисс Сью больше. Её сразу приняли на седьмой курс обучения, предложив самой выбрать себе факультет. Хрупкая и нежная, она могла дать отпор любому задире, применив невербальное заклинание, которым была обучена ещё в далёком детстве. Лили собственными глазами видела, как Дирк Джонсон, здоровенный бугай из Слизерина, впечатался в стену, стоило ему только пристать к Мэри. После этого лезть к ней перестали, разумеется, опасаясь праведного гнева, но бросали на мисс Сью красноречивые взгляды. Которых Мэри как будто и не замечала, продолжая носить неброскую одежду, которая на ней смотрелась просто сногсшибательно. И всё бы ничего, только, как раз тогда, когда появилась Мэри, Мародёры куда-то запропастились. Это порядком нервировало рыжеволосую старосту девочек, и она, щуря зелёные глаза, то и дело гипнотизировала дверь взглядом. И магия сработала!
- Малышка Лили-и, а ты нас ждёшь! – лающий смех мистера Блэка можно было услышать, даже сидя в конце Зала за преподавательским столом. Черноволосый юноша ввалился в Большой Зал, таща за собой что-то усердно бормочущего себе под нос Ремуса и Поттера, как всегда лохматого и до ужаса небрежного. Лили демонстративно фыркнула и повернулась к вошедшим спиной, таким образом, разворачиваясь обратно к Мэри.
- …Я сожалею, но я меняю свою внешность очень редко. Потому как я в этой области чрезвычайно сильна, и если перевоплощаюсь в кого-то, то копирую человека полностью! На это требуется очень много сил и энергии, и я та-ак устаю…
- Мада-ам, а кто вы? – брови Сириуса удивлённо вскинулись, а рука, похоже, машинально сжалась в кулак, и Бродяга ударил поперхнувшегося только что взятым со стола куском яблочного пирога Поттера. Лили нехорошо прищурила зелёные глаза и обратила взгляд, уже полный праведного гнева, на Мэри. Она вообще в курсе, что третью пуговицу блузки положено застёгивать!?
- Мэри, - девушка улыбнулась такой открытой улыбкой, что Лили на секунду стало совестно за своё поведение. Но лишь на секунду, ибо в следующий момент женское чутьё взяло верх: мисс Сью, безусловно, привлекательна, и только что она познакомилась с Мародёрами, в числе которых есть и Поттер, раздражающий Лили постоянными предложениями похода в Хогсмид. И если он будет раздражать так кого-то другого, то мисс Эванс этого просто не вынесет!